AG встретился с Иваном Штылем, завоевавшим бронзовую медаль в мужской гребле в каноэ-одиночке на юбилейной XXX Олимпиаде и подробно расспросил его о выступлении в Лондоне, о проблемах приморского спорта и узнал, почему гребцу интересно наблюдать за синхронным плаванием и художественной гимнастикой.

Справка AG
Иван Александрович Штыль. Родился 8 июня 1986 года в Комсомольске-на-Амуре. Приморский гребец-каноист, выступающий за сборную России с 2005 года. Бронзовый призер летних Олимпийских игр в Лондоне, шестикратный чемпион мира, многократный победитель европейских и национальных первенств, обладатель Кубка мира. Заслуженный мастер спорта.

AG: Иван, что случилось в финальном заезде? Ведь после полуфинала, где вы проплыли с мировым рекордом, некоторые посчитали, что золото уже в кармане?
– Хочу сказать, что такое мнение складывается у людей, которые очень далеки от спорта. Они тяжело понимают, что такое гребля вообще. Они представляют, что такое футбол, баскетбол, теннис – те виды спорта, которые показывает наше телевидение. Если бы они были более близки к происходящему, то не задавали подобных вопросов. Специфика нашего спорта такова, что спортсмены очень сильно зависят от погодных условий. Не только от ветра, но и от воды тоже, которая может обладать разной степенью плотности. Где-то может быть небольшое внутреннее течение или мель. Из девяти дорожек две могут оказаться достаточно удобными для спортсмена, и до финала ты выступаешь на них. В один момент может все поменяться, и по жеребьевке ты отправляешься на неудобную дорожку, где показываешь не лучший результат. И все думают, почему так: то ли устал человек, то ли психологически не справился. На Олимпиаде злую шутку со мной сыграл ветер. До старта он был правым, и все были уверены, что моя медаль будет достоинством выше, чем бронза. После того как мой основной соперник, который выиграл ранее чемпионат мира, получил травму за день начала до соревнований, уверенность окружающих в победе только возросла. Это и показал первый день – у меня не было проблем с соперниками, я контролировал ход гонки и играючи расправился с конкурентами. По приезде на канал на финальный заезд я отметил, что ветер сменился на левый. Тогда мне стало понятно, что борьба уже не будет равной, как при безветрии. Оно сильно сказывается на каноистах, поскольку у них нет рулевого устройства, как у байдарочников, поэтому все зависит от твоей силы и скорости.

AG: А что меняется в случае с разным ветром?
– Если спортсмен гребет с правой стороны, а ветер дует с левой, то человеку приходится делать в два раза больше движений и прилагать больше усилий, из-за чего организм быстрее устает, закисляется, из-за чего результат падает. В противном случае ветер тоже мешает, но не так критично, поскольку не приходится тратить много усилий для управления лодкой. По правилам наших соревнований гребец не имеет права отходить от центра дорожки больше, чем на два метра. В случае нарушения правил следует дисквалификация.

Приведу наглядный пример: если у тебя результат на дистанции в 500 метров равняется двум минутам, то при не своем ветре ты прибавляешь к нему две секунды, при своем – всего лишь полсекунды. Повторюсь: погодные условия сильно влияют на ход гонки, и очень редко соревнования проводятся в идеально равной для всех спортсменов обстановке.

AG: Выходит, что ваши соперники попросту поймали свой ветер?
– Они не ловили свой ветер, им просто повезло. Немаловажный фактор в спорте – это удача. В финальном заезде мне во многом помешали погодные условия. Это не отговорка, и я знаю, что все равно выступил достойно. Если кто-то считает наоборот, то пусть попробует сделать то же самое.

AG: После финиша удалось перекинуться с участниками заезда парой слов?
– Они прекрасно видели сложившуюся ситуацию и понимали ее. Тренер олимпийского чемпиона украинца Юрия Чебана подошел ко мне и сказал, что сегодня им повезло. При этом он не стал ехидничать и давить на больное, за что я его очень уважаю.

AG: Было обидно за то, что не удалось достигнуть большего?
– Лично мне нет. Я переживал за своих болельщиков, людей, которые, на мой взгляд, более достойны этой медали. Она не моя, а тех, кто помогал готовиться к старту, хотя они и не получили того, что хотели. Но я думаю, что все они адекватные люди, которые отнеслись с пониманием к тому, что произошло, поэтому и бронза для них вполне приемлемый результат. Немного напрягает общественное давление из-за непонимания и незнания всей специфики.

AG: Может, это связано со славными русскими олимпийскими традициями?
– Не могу понять, откуда у людей берутся такие завышенные ожидания от олимпийцев. Многие скажут, что я говорю так оттого, что сам завоевал лишь бронзу. Но я очень бы хотел иметь золото и сейчас говорить то же самое. Важно другое. Я знаю людей, которые являются олимпийскими чемпионами, призерами игр, чемпионами России в других видах спорта, и могу сказать, что важны не регалии, а какой ты человек. Даже если ты Богом поцелованный и суперспортсмен, но как человек можешь быть совершенно никакой. Если люди время от времени ставили бы себя на место других, то они с пониманием относились бы к чужим трудам и ценили даже четвертое место. Когда на дорожке выступает твой родственник или хороший знакомый, недовольство сразу меняется на похвалу.

AG: Почему же россияне с каждой Олимпиадой теряют ранее завоеванные позиции?
– Постоянно растет конкуренция в мире. Люди не просто хотят выигрывать, а желают стать лучшими. Чтобы оставаться на вершине, нужно не просто взобраться туда, но и постоянно цепляться за пик, каждый год совершенствуя методику и спортсменов. Когда ты выходишь на старт, то видишь, что зарубежные атлеты выглядят, как будто киборги. У нас многое в спорте держится на эмоциях – человек работает, заставляет себя добиться чего-то. А там уже выступают некие полулюди – их тренируют в совсем других условиях, целые институты работают на спортсменов. В России многие обучаются на своих ошибках. Если взять детско-юношеский спорт, то 80 процентов детей приходят оттуда неподготовленными, поскольку наши тренеры попросту не знают, как готовить кадры для взрослого спорта. Данные пробелы необходимо заполнять, как и понимать, что человек не будет работать, если ему нечем кормить свою семью.

AG: Судя по тому, что приморская делегация на Олимпиаде насчитывала всего два человека, можно сказать, что у системы подготовки спортсменов в крае есть определенные проблемы.
– Многие горожане говорили о том, что я выступаю за несколько регионов. Если он так поступает, то не от хорошей жизни, ему нужно выживать. Раньше в крае на меня из власти почти никто не обращал внимания. Было обидно, что чемпион мира оставался ни с чем, а обычный призер России, к примеру в Краснодарском крае, получал в месяц больше, чем я в год.

Я остался в Приморье во многом благодаря ветеранскому движению, людям, которые за меня болели. Многих из них я даже не знаю в лицо. Но те, кто понимает сложившуюся ситуацию, знают, за кого я действительно выступаю.

До момента смены руководства нашим краем в Приморье с натяжкой было только три вида спорта – футбол, баскетбол и бадминтон. Остальные выживали только на энтузиазме отдельных людей. Сейчас я вижу разницу – люди, пришедшие во власть, общаются с тобой на равных, слушают, ведут диалог. По моему опыту, это говорит о многом. Человек, который занял губернаторское кресло, – крайне адекватный и хочет здесь сделать что-то полезное. Лично я в это верю.

AG: О чем-то конкретном удалось договориться с губернатором?
– Мы пришли к мнению, что нужно в первую очередь поднимать общественный спорт, откуда в дальнейшем выйдет детско-юношеский. Для этого нужны специальные центры, которые, в принципе, у нас есть. Их только нужно привести в нормальное состояние. Дальше необходимо разработать систему, поскольку разовые вложения в спорт ему не помогут. Для жителей края должны быть доступны спортивные комплексы. Также мы пришли к решению о необходимости создания общественного совета из людей, близких к спорту. Они будут следить за воплощением в жизнь конкретных идей. Многие чиновники занимают важные посты, но не знают своей работы. Я не отрицаю, что в руководство спортом может прийти человек без соответствующего образования, но если у него есть желание разбираться в проблемах, то его развитие в данной сфере не заставит себя ждать. Но все же проще ставить на роль управленца человека, который прошел школу спорта.

AG: Сами после окончания карьеры не хотите войти в этот совет?
– Я уже предварительно вошел в его состав, потому что хочу помогать делать приморский спорт лучше, применять свой опыт на практике. Это мой родной край, и то, что я здесь не родился, не означает обратное.

AG: А что вам рассказывал другой Владимир Владимирович?
– Он был немногословен, пожелал лишь снова встретиться со мной во Владивостоке. Я думаю, что у президента Российской Федерации несколько иные задачи, нежели общение со спортсменами.

AG: Вам удалось побывать в Олимпийской деревне?
– Я даже жил там три дня. Это город спортсменов. Непередаваемое ощущение, и, чтобы его ощутить, нужно там просто побывать. Я желаю каждому человеку ощутить себя спортсменом в Олимпийской деревне.

AG: Удалось с кем-то пообщаться?
– Хорошо поговорили с синхронистками. Девчонки просто молодцы, трудолюбивые и выигрывают абсолютно по заслугам. Если бы мы столько работали, как они, то я не смог бы выступать в заездах – здоровье не позволило бы. Конечно, у каждого вида спорта свои нюансы, но девушки действительно много работают.

AG: А сами за каким видом спорта следите?
– Когда отдыхаю, то стараюсь от спорта вообще абстрагироваться, он мне надоедает. Для того чтобы был прогресс в развитии, нужно уметь переключаться на другой род деятельности. Тот, кто это умеет, добивается многого. Научно доказано, что если группа сотрудников компании в течение рабочего дня делает обыкновенную зарядку, то их работоспособность повышается. В Испании для трудящихся введена сиеста, из-за чего КПД таких сотрудников только растет.

Но иногда все же слежу за другими видами спорта. Особенно нравятся эстетические: художественная гимнастика, синхронное плавание.