29 Марта 2024 г.     0.00 ()     0.00 ()

Центр России, город Н.

Из-за обилия «наших» машин в Новосибирске чувствуешь себя как дома. Вместо 25rus – 54rus, но эти «пятьдесят четвертые» номера нам давно знакомы: помнится, местный бизнесмен договорился с «нскими» гаишниками и пол-Владивостока рассекало на транзитах, формально приписанных к Новосибирску.

«Самым крупным пунктом распространения праворуких машин в Сибири стала ее столица Новосибирск», – утверждает енисейский писатель-охотник Михаил Тарковский. Главный сибирский бастион накренившейся праворульной империи держит оборону: на беглый взгляд, праворульных машин тут – пол-автопарка. Правда, на местной «Зеленке» – авторынке на улице Петухова – масса леворульных авто. Но их теперь и на настоящей – владивостокской «Зеленке» полно.

Новосибирск – город юный: основан в 1893-м, а статус города получил и вовсе в 1903-м. В рекордные сроки он по-мичурински разросся, став – неожиданно для самого себя – третьим по населению городом России. Это значит – первым среди нестоличных (Москва и Петербург пусть идут вне конкурса, так честнее).

Одновременно «Нск» стал главным сибирским и, шире, зауральским городом. Он шел вперед взрывообразно, как его знаменитый уроженец – летчик Покрышкин, за четыре военных года превратившийся из лейтенанта в полковника, командира авиадивизии и первого в стране трижды Героя. Покрышкин и Новосибирск этим похожи, и поэтому здесь – легкий культ Покрышкина. Модель «Аэрокобры» с номером 100, изображения маршальской и «геройских» звезд можно встретить где угодно, как и соответствующие памятники, бюсты, музеи… Странно, что еще нет трехзвездных отеля и коньяка «Покрышкин».

Когда-то географическим центром Российской империи считался именно Новосибирск – точнее, часовня на Красном проспекте (ранее – Николаевском). Понятно, что тут имела место некоторая символическая условность, но сам подход правильный: центром империи честно признали сибирский город. Это сейчас на слуху абсурдная формулировка «Центральная Россия», подразумевающая околомосковские (то есть западные, если взглянуть на карту) территории.

Думаю, следовало бы перенести столицу или в Новосибирск или вообще в новый город, который можно построить где-нибудь севернее Красноярска – в самом центре сегодняшней России. Или по меньшей мере стоит навести порядок в терминологии, договорившись считать Центральной Россией именно Сибирь, а не что-то еще.

Кстати, столичность в «Новосибе» и сейчас хорошо ощутима. Дело не только в полуторамиллионном населении и наличии метро с самым длинным метромостом. У Новосибирска (вернее, у его центра – ибо город раскинут по берегам необъятной Оби довольно широко) есть необходимая для столицы архитектурная строгость, суровая парадность сталинского ампира («Влад» в сравнении с «Нском» – слишком безбашенный, хаотичный, вольный, продувной; за что, как говорится, и любим).

Столичность – понятие в том числе и культурологическое. В Новосибирске с этим порядок: иные родившиеся здесь инициативы подхватывает вся страна – например, монстрация, тотальный диктант…

Новосибирск, как ни странно, ближе к Москве, чем к Владивостоку, – и по километражу, и по часовым поясам: со столицей разница – три часа, с нами – четыре. В магазинах – пиво «Вольная Сибирь», тверские «Чокопаи», московские мидии, новосибирская икра минтая… Но чувствуешь себя здесь так, как будто и не покидал Владивосток. И не только в Транссибе, праворульных тачках и контейнерах FESCO, встречающихся на местных трассах, тут дело.

Я – о другом; о почти неуловимом ощущении, которое сейчас попытаюсь сформулировать.

С позиции условного москвича и Новосибирск, и Владивосток – где-то там, за Уралом, почти рядом.

Этот условный не очень внимательный к географии москвич на самом деле прав. Потому что тут дело не в географическом расстоянии, а в ментальном. Сибирь и Дальний Восток – фантастически огромное, очень слабо заселенное, но чем-то крепко связанное пространство. Его люди и города непостижимо схожи между собой. Все мы, «восточные русские», – люди одной крови. Мы поймем друг друга с полуслова, как не поймут нас жители столиц. Вот главное открытие, которое я делаю каждый раз, попадая в какой-нибудь наш (то есть по эту сторону Урала; другие – потусторонние) город.

…А в этот раз сделал еще одно личное открытие. Оказывается, в конце ноября в Сибири бывает тепло.