Рокеры Владивостока. Как это было

Welcome to the Hotel California

В рассказе о первых мотоциклистах Владивостока обойти молчанием самую известную песню группы «Иглз» невозможно. И даже не потому, что для многих из них, тогда еще очень молодых людей, именно она ассоциируется с временами широченных клешей, длинных волос и виниловых пластинок. Здесь все гораздо серьезнее. Ну хотя бы потому, что непосредственно под звуки самого длинного гитарного соло и родилось то, что позже назовут байкерским движением. Впрочем, в тот момент никто из присутствующих и не предполагал, что невольно стал основоположником целого направления в культуре, родоначальником новой религии, пионером движения, которое со временем соберет под свои знамена тысячи последователей.

От первого лица: «Как-то летом 1976 года собрались проехаться по старым «явкам» (а собирались тогда на территории горпарка, на вокзале и у театра). И вдруг кто-то предложил съездить послушать «Отель «Калифорния» в «большой» парк, возле только что установленной С-56. Тогда там еще не было ни вечного огня, ни мемориала – только косогор и танцплощадка, где играл вокально-инструментальный ансамбль и пел наш знакомый – Саша. Мы приехали на танцы, познакомились с девчонками, взяли их и поехали кататься по городу. И вот после этого мы и стали устраивать сборы «у лодки». Это сейчас народ приезжает сотнями, а раньше мы собирались мотоциклов 40-50. И это было очень много».

Кто был в той первой пятерке, со временем подзабылось. Но несколько имен все же называют: Сергей Мартынов, Алик Морозов, Володя Лысенков. Собирались рокеры тогда каждый вечер. Почему так поздно? Причина самая прозаическая – днем все работали, причем профессии были достаточно экзотическими – от водителя такси до рабочего в стеклодувной мастерской. А вот почему «рокеры» – это так и осталось тайной, ждущей своего вдумчивого исследователя. Согласно одной из версий, слово «рокер» произошло от звука, рыка (!) мотора. Что ж, может быть… Но несмотря на туманное происхождение названия, желания рокеров были как раз очень даже ясными – покататься. Причем желательно с красивыми (а с какими же еще?!) девчонками на заднем сиденье. Увы, маршрутов было тогда немного.

От первого лица: «Раньше куда было ездить? Трассы были не обустроены, даже на Шамору асфальта не было. Но все равно ездили искупаться. Конечно же, по ночному Владивостоку катались. Причем старались до 22-23 часов успеть. Поскольку потом выходили «поливалки» мыть город. А мы ведь мотоциклы натирали до блеска, и пачкать их не хотелось. Была еще фишка – съездить в аэропорт за булочками или за пирожными. Ну, и кофе попить…»

В чем? На чем?

Рожденному в постперестроечной России порой невозможно понять «born to USSR». Ныне возжелавшему влиться в стройные в ряды байкеров потребуются только время и деньги. Время – на выбор, деньги – на приобретение выбранного. Но как объяснить сегодняшнему двадцатилетнему, что у его ровесника 40 лет назад не было ни того, ни другого. Выбора, кстати, тоже не было. Конечно, отечественный «Урал» или «ИЖ», пусть и с трудом, было можно приобрести. Но, как и сейчас, техника «maid in…» ценилась значительно выше. Причем не только самими рокерами, но и их потенциальными спутницами (ну а для кого все это?!). Которые во все времена мгновенно определялись с «самым достойным их внимания». По этой причине вопрос покупки «Планеты» или «Восхода» не рассматривался – только «Ява» или «Чезет». Но и тот и другой мот стоили в районе 850 рублей (это в Москве, здесь в полтора раза дороже). При зарплате в 70-100 рублей собирать на заветную «чешку» можно было всю жизнь. Как ребята выкручивались, остается только гадать…

От первого лица: «Мы покупали мотоциклы, отдав последнее. Я, к примеру, продал и стереосистему, и многое из того, что было на тот момент ценного. Собирали деньги сразу на несколько мотоциклов и ехали в Москву. Обычно все было рассчитано до копейки – купить, оплатить доставку и вернуться. Получали через месяц. Затащишь его домой (раньше гаражей не было) и всю зиму доводишь. А они пахнут бензином, кожей, металлом… Этим и жили. И девчонок водили домой, чтобы они посмотрели. И не надо было им ничего другого – цветного телевизора или светомузыки».

Как «доводили», требует пояснения. В перечень обязательных процедур входили переделка руля, протягивание новых тросов, выгибание выхлопных труб максимально эффектным зигзагом и, разумеется, хромирование всех металлических частей. Если учесть, что в магазинах ничего из вышеперечисленного не было, а большинство городских промышленных предприятий работало на оборонку (а значит, были «непроницаемыми»), то «тюнинг по-советски» превращался без преувеличения в подвиг. Как и создание (именно так – создание) экипа. Понятно, что ни о каких перчатках с карбоновыми накладками, кожаных куртках с защитными вставками или хотя бы обычной «черепахе» разговор не шел. В Советском Союзе о подобных излишествах даже не слышали. Оставалось одно – обзавестись хорошим шлемом.

От первого лица: «В городе были очень хорошие шлемы (и внешне, и по наполнению). Их самостоятельно делали парни в районе Сахалинской. Стоили они дорого, по 150 рублей. И по этой причине дорогой шлем был только у одного из членов экипажа – водителя. «Второму номеру» доставался тот, что подешевле, – отечественный. Импортные шлемы были большой редкостью и стоили очень дорого».

То же касалось и «мотоодежды». Ее просто не было – в чем ходили по улицам, в том и ездили на мотоциклах. Иногда, правда, удавалось достать (советский глагол!) отрез джинсовой ткани, привезенной моряками, и что-нибудь сшить. Когда «коттона» или «денима» найти не получалось, в ход шел пожарный брезент. Из которого выходили весьма пристойные комбинезоны «под Сьюзи Кватро» (была такая рок-дива) с многочисленными молниями, строчками и карманами.

ГИБДД и т. д.

Тема «водитель – сотрудник ДПС» неисчерпаема. Противостояние между ними началось давно, едва ли ни с первым тактом первого двигателя самодвижущейся коляски. Со временем проблемы водителей разделились пропорционально количеству колес их транспорта, и каждый решает их по-своему. Автолюбители откупаются, байкеры «сваливают». Но были времена, теперь почти былинные, когда мотоциклист и гаишник были как братья. Делить им особо было нечего, и существовали они достаточно мирно. Причины очевидны – дороги были посвободнее, заветный бланк прав и техталона подоступнее, а воспитание – построже.

От первого лица: «Права получить – никаких проблем. И не покупали, учились, тряслись перед экзаменом. Хотя вождение сдавать было легко – тронулся, немного проехал – и «поздравляю с получением». Техосмотр так же. Очередей не было, приехал на мотоцикле, гаишник тормоза проверил, и все. Кстати, права можно было получить и совсем даром. При школах тогда образовывались учебно-производственные комбинаты. Мальчишки учились на категорию «А», а девочки – на продавцов овощей-фруктов».

Конечно, совсем без проблем не обходилось, и едва ли стоит рисовать безоблачными отношения мотоциклиста и блюстителя дорожных порядков. Конфликты, разумеется, случались. Были и рейды гаишников «к лодке» с проверкой документов и погрузкой вповалку в грузовик арестованных мотоциклов. Были и случаи остановки мотаков с «неправильными» рулями и последующим их отпиливанием! Случались и более серьезные неприятности. Это касается появления знака «Проезд мототранспорта запрещен» на участке улицы Светланской (тогда Ленинской) от «Авангарда» до центральной площади. Что стало ответом властей на ночные «прохваты» отнюдь не бесшумных рокерских колонн. Но было и другое. К примеру, совместное патрулирования улиц нарядами ДПС и рокеров. Последние несли службу наравне со штатными инспекторами: следили за порядком, проверяли документы и даже участвовали в погонях. Впрочем, этот альянс не был лишен меркантильного интереса с обеих сторон. Для ГАИ корысть состояла в том, что наименее управляемая часть участников дорожного движения находилась под присмотром. Рокеры же за хлопоты получали специальные «непрокалываемые» талоны, которые позволяли им выходить с минимальными потерями из душещипательных бесед с инспекторами в случае… да мало ли чего может произойти на дороге. Поскольку за рокерами все же следили с повышенным вниманием.

От первого лица: «Мы порой сопровождали свадьбы, тогда это было суперкруто. Причем делали это не за деньги, просто по дружбе – и нам было в удовольствие, и людям приятно. Мы сами придумали ритуал – ленты через плечо с надписью «свадьба» и движение в два ряда перед свадебной машиной. За что и гоняла нас милиция – нельзя в два ряда! Ну и ладно. Перед постом ГАИ мы выстраиваемся в одну линию, проезжаем… и снова перестраиваемся в два ряда».

Они были бесшабашны и беззаботны, молоды и красивы. Их окутывали завистливые взгляды и восхищенные восклицания, окружали надежные друзья и сговорчивые девчонки. Они были первыми, и многое для них было впервые. Рокеры давно минувшей эпохи, исчезнувшей ныне страны…

Возрождение

Они встретились спустя 30 лет, в ноябре 2010 года. Погрузневшие и поседевшие (а то и полысевшие), возмужавшие и постаревшие – шутка ли, за плечами целая жизнь! Для многих из них тот замечательный «рокерский период» был недолгим – 2-3 года (реже больше). Потом все как у всех – работа, семья, дети и прочее, что составляет обычную человеческую судьбу. Вот только у них, бывших рокеров, она в какой-то момент вновь сделала крутой вираж – они вернулись. Чтобы вновь с ярким, так и не потускневшим блеском в вечно молодых глазах сесть за руль (уже не просто дорогих «Яв» или «Чезетов», но очень дорогих «Хонд» и «Харлеев»). Чтобы, как в молодости, «прохватить» своей бандой. Но уже как клуб, как мотосообщество – со своим уставом, никами и даже флагом, на котором будет начертано их гордое имя – «Рокеры 70-х». Поскольку им претит быть экспонатами в музее собственной славы, частью легенды, этапом развития. Они не история, они – настоящее. Ведь они не «были», они – есть. Ибо оседлавши однажды дикого мустанга под названием «мотоцикл», уже невозможно забыть тех ощущений, что дарит норовистый «железный конь». И самых главных из них – чувства настоящей жизни и вечной неувядающей молодости.