Четверть века, прошедшая с начала большого дальневосточного автобизнеса (эпоха правого руля или эра «Зеленого Угла», отметившего в сентябре 2013-го 20-летие), позволяет делать обобщения. Уже очевидно: история этого бизнеса достойна включения в учебники по экономике. Обозначим хотя бы самые заметные вехи экономико-социально-политического процесса, всколыхнувшего Дальний Восток и Восточную Сибирь (в меньшей степени – Западную Сибирь, Урал и т. д.; праворульные машины есть во всех точках России, но в западной ее части, которую называют центральной, погоды они не делают). Если нас дополнят экономисты – получится спецкурс, который еще не читают в вузах.

Большой взрыв
До перестройки автомобильное Приморье не отличалось от других территорий СССР: машины были, машины были отечественные, машины были труднодоступные, машин было немного. Наиболее продвинутые уже в 1970-х притаскивали первые «япономарки», но это было исключением.

В конце 1980-х моряки начали ввозить на Дальний Восток японские подержанные машины массово. Вскоре небывалую популярность приобрел документ под названием «паспорт моряка», позволявший ввезти машину на льготных условиях. В ранних 1990-х машины разрешили ввозить всем – начался расцвет эпохи правого руля. Происходивший на фоне ломки советского государства, этот расцвет был прекрасен, кошмарен, дик и безумен (что хорошо показано в повести Дмитрия Коваленина «Сила трупа»).

Машинами тогда занимались все. Военный, оборонный, научный, рыбацкий город переквалифицировался. Одни спасались «Дошираком», соками Del Monte и «Чокопаем» из Кореи, другие – шмотками из Китая, третьи – японскими машинами. Многие занимались бизнесом как бы между делом: брали отпуск, привозили из Японии машину за 300 долларов, здесь «сдавали» за 1000… Самые предприимчивые и удачливые сделали на этом состояния и поныне числятся в бизнес-китах Приморья (из тех, кто не погиб в разборках – вспомним памятники на Морском – и не уехал в Москву или за границу).

Расцвели смежные сферы (из-за этого количество занятых в регионообразующей отрасли трудно подсчитать). Расцвел криминал – начиная от банального рэкета и заканчивая высокими кабинетами. Схемы «развода» перегонщиков показаны в великом фильме «Спец» уссурийца Виталия Демочки – выходца из соответствующих кругов. Наиболее опасными городами у перегонщиков считались тогда Уссурийск и Хабаровск, самым опасным участком – Хабаровск – Чита.

Бизнес был диким. Одичали и сами люди – удивительно быстро, если учесть, что еще вчера они носили комсомольские значки или пионерские галстуки и читали хорошие книги. Стало можно все – или почти все. Считалось нормальным ездить на машинах без номеров, тонированных «в хлам по кругу», написав на заднем стекле «продаю» (хорошим тоном было менять машину раз в полгода – потому «ставить на номера» было незачем). Никто не пристегивался ремнями безопасности и тем более не включал фар. Расцвели авторынки – первый открылся во Владивостоке на стадионе «Строитель», с 1993 года заработала знаменитая «Зеленка».

Под боком у Приморья – не только Япония. Но китайского автопрома тогда не было (вернее, он был, но вызывал улыбку даже у поклонника советских авто). Из Кореи машины по первости «таскали», но быстро перестали. Эмпирическим путем было доказано: по соотношению «цена – качество» японские автомобили не имеют равных. К правым рулям и автоматическим коробкам передач быстро привыкли. Новые поколения уже не понимали, что может быть по-другому.

Расцвет и крах: укрощение строптивых
С распространением праворульной культуры в западном направлении Москва забеспокоилась. Поначалу волнения были связаны с судьбой отечественного автопрома. Потом стало ясно, что есть более серьезная опасность: правый руль стал механизмом самоидентификации дальневосточников – понятием политическим. Уже в середине 1990-х премьер Черномырдин попытался запретить в РФ правый руль. Через несколько лет атаки продолжились в форме повышения пошлин. Это были уже не «механизмы свободного рынка», а регулирование.

Повышение пошлин 2002 года связывают с именем тогдашнего главы Минпромнауки Ильи Клебанова. После этого «проходной» возраст машин снизился до семи лет. Были изобретены «конструкторы»: в Японии с машины снимали двигатель и подвеску, в России ставили обратно. Де-юре имел место ввоз запчастей, де-факто – машин «непроходного» возраста. Для их оформления требовались документы таких же или похожих машин – операция юридически считалась заменой номерных агрегатов. Возник рынок ПТС: паспорт транспортного средства в зависимости от модели мог стоить и тысячу, и десять тысяч у. е., как тогда называли доллары.

Машины стали дороже, но лавина нарастала. В 2008-м агентство «Автостат» доложило: во Владивостоке на каждую тысячу жителей приходится 566 автомобилей – рекорд для России. Дальше с серьезным отрывом шли Красноярск (384), Сургут (378) и Тюмень (374), только потом – Москва (338). Одновременно Приморье лидировало в рейтинге самых безопасных регионов с точки зрения смертей и серьезных травм при ДТП. Причина тому – плохие дороги и хорошие машины.

В 2008-м грянуло следующее повышение пошлин – уже «путинское». На этот период пришлась кульминация революционных настроений праворульщиков. Владивосток сотрясла череда яростных протестных мероприятий. Колонны автомобилей с лозунгами колесили по городу, люди осаждали таможню, перекрывали дороги… В итоге отряд подмосковного ОМОНа произвел знаменитое избиение, достигшее своих целей: протесты сошли практически на нет.

Одновременно с повышением пошлин на ввоз целых машин выросли пошлины на импорт кузовов, что убило практику «конструкторов». В 2009-м предприимчивые местные Левши (вернее, Правши) изобрели «распилы»: теперь в Японии не только вынимали моторы, но пилили кузова. Расчлененный кузов при растаможке считался грудой запчастей, в России авто сваривалось вновь. Естественны опасения, но статистики, говорившей о повышенной опасности «распилов», нет. У них была ахиллесова пята иного свойства. Для оформления «распила» требовались документы, и здесь были нередки подделки, так как при регистрации легкового (нерамного) «распила» в ГАИ требовалась декларация на ввоз кузова, которую таможня не выдавала. Этот нюанс позволил силовикам два-три года спустя начать массовую отмену регистрации «распилов», на чем пострадало немало «добросовестных приобретателей».

2009 год стал провальным для дальневосточного автобизнеса. В пиковом 2008-м в регион попало полмиллиона авто, в 2009-м – всего 80 тысяч. «Думаю, Путин должен был бы извиниться перед приморцами, что был вынужден в угоду интересам владельцев крупного автобизнеса разнести в пух и прах мелкий, при этом поломали систему занятости населения Приморского края… Население без всякой госпомощи… создало образцовые предприятия малого и среднего бизнеса», – говорил в 2010 году доктор экономических наук Александр Латкин («Новая газета во Владивостоке»).

Казалось, бизнесу пришел конец. Многим пришлось сменить сферу деятельности, появились даже сообщения о самоубийстве коммерсантов, не сумевших вернуть заемные деньги. Приободрились владельцы автосалонов, продававшие во Владивостоке новые леворульные машины.

Но самое интересное, что уже с 2010 года импорт машин б/у стал восстанавливаться и в 2012 году перешел отметку 250 тысяч авто. Автобизнес выжил, хотя ему пришлось стать более локальным: перегонщиков из Сибири стало меньше. Изменилась структура ввоза: теперь проходной возраст ограничили пятью годами. На рынке стало больше мало- и микролитражек. Машины стали дороже – между подержанной праворулькой и новой леворулькой из салона уже нет зияющей ценовой разницы.

Изменился сам стиль бизнеса. Если сначала за машиной ездили самостоятельно, как на охоту, а заезжие «покупаны» предпочитали гулять по «Зеленому Углу», то теперь популярными стали интернет-аукционы, благо логистика давно налажена. Противостояние «рыночников» и «аукционщиков», впрочем, сохраняется. Первые считают: машину надо пощупать руками, вторые говорят, что на «Зеленом Углу» – «одни топляки и распилы».

Налицо профессионализация автобизнеса: это раньше турист мог буквально не приходя в сознание стать в Японии владельцем автомобиля, а в Приморье на раз продать его, наварив 300-500 процентов. Сейчас бал правят не «перекупы»-одиночки, а серьезные фирмы. Трудно увидеть рыбацкое или научное судно, обвешанное гроздьями машин: теперь их предпочитают перевозить на специализированных судах-автомобилевозах.

Левый демарш: еретики и староверы
Правому рулю пришлось потесниться. Еще в период повышения пошлин и слухов о запрете правого руля многие фанаты японского автопрома предпочитали заказывать машины не из Японии, а из Америки: модели те же или почти те же, а руль – слева. Набирают популярность и автосалоны, предлагающие новые автомобили. Сначала на них смотрели с недоумением: ладно если речь идет о престижном авто, но кто во Владивостоке будет покупать бюджетную легковушку в салоне, если за эти же деньги на «Зеленке» можно взять аппарат выше классом? Тем не менее салоны окапывались, как авангардные части оккупационной армии. Пионером стал «Саммит Моторс», продававший новые «Тойоты» еще в начале 1990-х, но тогда это казалось исключением. В середине и конце нулевых салоны стали открываться один за другим: «Форд», «Рено», «Мерседес», «Фольксваген», «Киа», «Сузуки», «Ниссан»… Традиционный дикий рынок начали теснить цивилизованные продавцы.

Наконец стартовало и свое производство – имеем в виду запущенную к саммиту АТЭС компанией «Соллерс» сборку корейских внедорожников SsangYong, а после – моделей Mazda и Toyota. Пусть локализация – дело небыстрое, пусть собранные во Владивостоке «отверточные авто» продаются в основном в Москве, пусть здесь имелась политическая составляющая («Нельзя подсовывать завод «Соллерс» как решение проблемы… Десятки тысяч людей потеряли работу в автобизнесе, а им предложили несколько сот рабочих мест на автозаводе… У человека было свое дело – ему предлагают должность слесаря по прикручиванию бамперов…» – говорил тот же профессор Латкин), но все же лицо автомобильного Владивостока серьезно изменилось.

Сегодня это лицо эклектично и противоречиво. Мы видим все больше американских и европейских авто. Стали популярны подтянувшие качество «корейцы». Не сдается и «Зеленка». Пока одни присматриваются к автосалонам, другие, покатавшись на дилерских авто, возвращаются в старую праворульную веру. Осенью 2013 года даже ГАИ Приморья объявила конкурс на покупку подержанных праворулек. Так что есть в мире вечные нержавеющие ценности.